Империалистическая агрессия против Ливии

Итак, Рубикон перейден. Перед военной машиной США и НАТО, изготовившейся к броску на Ливийскую Джамахирию, снята последняя политическая преграда. Резолюция Совета Безопасности ООН от 17 марта «закрыла» воздушное пространство Ливии для ее авиации и разрешила применять против нее военную силу, как уже было в Югославии и Ираке. Ливия в свою очередь закрыла небо для иностранных воздушных судов и предупредила, что в случае агрессии нанесет ответный удар, не только на своей территории. Командование НАТО собралось на экстренное совещание. В эскалации агрессии сделан новый, крайне опасный шаг. В отличие от вьетнамской войны 60-х – начала 70-х гг., центральноамериканской 80-х и даже второй иракской, развязанной США в 2003-м, агрессор выступает не в одиночестве и не в компании одних сателлитов, а в широкой коалиции. В отличие от «Бури в пустыне» 1991 г. и вторжения спустя десять лет в Афганистан, эта коалиция сколочена не путем обвинения жертвы в агрессии и/или международном терроризме, что хотя бы формально согласовывалось с Уставом ООН и вообще национальным суверенитетом, а на базе неприкрытого отрицания этого суверенитета как такового. Страны НАТО берут на себя не более и не менее, как защиту гражданского населения от репрессий его же правительства, «установленных» только желтыми СМИ и ровно ничем не подтвержденных. Никого не смущает ни то, что десяткам «своих сукиных детей» империализма десятилетиями сходили с рук не вымышленные, а подлинные репрессии, ни то, что нынешние ненавистники Каддафи всего несколько месяцев назад не могли им нахвалиться за выгодные контракты и сотрудничество в борьбе с международным терроризмом.

Что же произошло? Почему в «крестовый поход» ринулись не только США, давно зарившиеся на ливийскую нефть, но и западноевропейские страны, которым в случае пирровой победы достанется ее не больше, а меньше, чем теперь: львиную долю, естественно, заберет дядя Сэм? Возражали же европейцы восемь лет назад против вторжения в Ирак – почему теперь одна Германия решилась хоть как-то отмежеваться от агрессии? Почему и региональная организация – Лига арабских стран – выдала Ливию на расправу, обратившись к Совбезу за мандатом на «закрытие неба», хотя почти у всех их правительств не меньше проблем с внутренней оппозицией, чем у Каддафи?

Бывшими колониальными державами – Великобританией, Францией, Италией – явно движет расчет вернуть хоть отчасти былые позиции. В Лондоне не могут забыть потери базы в Тобруке (сейчас она в руках мятежников), унизительных поражений в других арабских странах, идейно и политически родственных Джамахирии. В Париже помнят, что в Триполи базировалось первое правительство восставшего Алжира, а молодой Каддафи поддерживал борьбу народа Чада с французскими оккупантами. В Риме не могут простить ливийскому народу партизанской войны, не прекращавшейся весь период итальянской оккупации (1911-1942 гг.), а Каддафи – выдворения итальянских колонистов. У западноевропейских лидеров есть и иные причины желать устранения ливийского лидера – на всех них у него более чем достаточно «компромата». В Лондоне старательно прячут подноготную взрыва самолета над Шотландией, в котором обвинили Ливию, и истинную цену своего торга с ней по поводу помощи ирландским республиканцам; французскому президенту Саркози из Триполи неделикатно напомнили о ливийских вкладах в его избирательный фонд. Неудивительно, что Франция первой официально признала законной властью «Национальный совет» мятежников, который даже сам себя не считает правительством! Камерон и Саркози прямо-таки рвутся разбомбить Ливию и свергнуть Каддафи, пока еще не весь компромат попал в Интернет. Так римские патриции рвались поскорее уничтожить берберского вождя Югурту, зная слишком хорошо, сколькие из них брали взятки у его посланцев.

Действия западных держав и правых арабских режимов имеют и более глубокие причины – классовые. Как бы ни эволюционировала революционная Ливия, на какие бы уступки мировому капиталу и собственной отсталости ей ни пришлось пойти, каких бы ошибок и перегибов она ни совершила - для буржуазных и монархическо-абсолютистских режимов Ближнего Востока она не сестра по несчастью, а вольный или невольный друг их классовых врагов. Пока не грянула буря, с ней можно было как-то сосуществовать, теперь – нет. До сих пор Ливийскую Джамахирию можно было отчасти нейтрализовать с помощью обуржуазивающейся бюрократии, все плотнее обступавшей Муаммара Каддафи. Но именно эта публика подняла мятеж и, не сумев победить сразу, перебежала к «повстанцам». Если теперь верх возьмет Каддафи, то при опоре не на нее, а на трудовой народ. И это будет уже совсем другая Джамахирия, о которой ни в Вашингтоне, ни в Париже и Лондоне, ни в Эр-Рияде не могут думать без ужаса.

Не знаю, оказывала ли Ливия какую-либо поддержку народным выступлениям, охватившим в последние два-три месяца весь арабский мир. Пусть даже ее лидер по каким-то причинам отмежевывался от них. Но одно существование Джамахирии питало нежелание народов жить по-старому и затрудняло буржуазно-империалистическое манипулирование народным движением.

Не далее как вчера Муаммар Каддафи в интервью телеканалу Russia Today на арабском языке (о котором, конечно, молчат «наши» СМИ) подчеркнул, что ситуация в Ливии отличается от тунисской и египетской, поскольку там уже давно совершена революция и установлен режим народовластия – Джамахирия. «В Ливии власть принадлежит народу: народные съезды, народные комитеты. Народ не желает никому отдавать власть… То, что происходило и происходит в арабских странах, не имеет ничего общего с тем, что происходит в Ливии. Там народы выступают против власти, а у нас здесь народ требует, чтобы революционное руководство осталось и осуществляло власть народа. Мы надеемся, что египетский народ станет джамахирийским... Египет станет джамахирией, Тунис станет джамахирией, и все движения в арабских странах свергнут свои режимы и станут подобными Ливии, то есть джамахирией, а народ будет управлять народными конгрессами и народными комитетами». (http://forum-msk.org/material/news/5794621.html)

Если бы, как твердят желтые СМИ и повторяют иные р-р-революционеры, восстание в Ливии было аналогично выступлениям в других арабских странах, все их лидеры поспешили бы поддержать Каддафи в борьбе с оппозицией. Но они дружно – за исключением только Алжира и Сирии, где у власти режимы с левыми истоками и им самим грозит участь Каддафи, – объявили его нелегитимным и предпочли навлечь на Ливию натовскую интервенцию. Монархии Персидского залива во главе с Саудовской Аравией, только что пославшие войска подавлять народ Бахрейна (насилие над «мирными гражданами» налицо, но никто в «мировом сообществе» и не думает вмешиваться), готовы принять непосредственное участие в расправе над Ливией.

К войне на Ближнем Востоке империализм толкает обострение классовой борьбы не только там, но и во всем капиталистическом мире. Последние недели ознаменовались всеобщими забастовками в странах Южной Европы – Греции и Португалии. Рабочие протесты впервые за много лет потрясают цитадель империализма – США. Нарастание активности масс происходит в условиях углубляющегося кризиса верхов. В Западной Европе наступают ультраправые, разжигающие враждебность обывателей к иммигрантам, в первую очередь арабам. В день признания Парижем ливийских мятежников там провели опрос, согласно которому Мари Ле-Пен, дочь французского неофюрера, вполне может претендовать на пост президента. В США ультраправое крыло оппозиции – «Чайная партия» – выиграла в ноябре промежуточные выборы в Конгресс и местные – в ряде штатов, фактически наполовину встав у власти в центре и на местах. Она уже стреляет в своих оппонентов, как недавно в Аризоне, пытается задушить профсоюзы и вернуть трудовое законодательство к 20-м годам, как в Висконсине и Нью-Джерси. Против нее и поднимаются даже отвыкшие от активной борьбы рабочие США. Она же больше всех добивалась вторжения в Ливию. Здесь играют роль не только классический расчет отвлечь народ от внутренних проблем и нажить дешевую популярность «маленькой победоносной войной», но и тесные связи ультраправых с нефтяными корпорациями и режимами типа саудовского. В Каддафи они видят союзника своих внутриполитических врагов. Еще в 70-е годы продвижение Рейгана к власти началось с того, что брата президента-демократа Дж. Картера обвинили в деловых связях с Ливией. Совсем недавно венесуэльский президент Чавес предложил ввести Картера в комиссию по посредничеству в ливийском конфликте (мятежники, разумеется, от переговоров отказались). Президент Обама собирается в ближайшее воскресенье с визитом в Бразилию, что не по душе ультра – они предпочитают Колумбию с Панамой. При голосовании в Совбезе Бразилия воздержалась, Обаму уже ожидают массовые протесты, а чем обернется визит, если ему будут аккомпанировать ракетно-бомбовые разрывы, – вообще неизвестно.

Почему постоянные члены Совбеза – Российская Федерация и Китайская Народная Республика – не воспользовались правом вето, чтобы предотвратить принятие резолюции, наносящей им огромный политический и экономический урон? Прецедент использования военной силы против суверенного государства на основании ничем не доказанных «репрессий» против народа может быть в любой момент применен к их ближайшим союзникам, скажем Белоруссии и КНДР, да и к ним самим. Обе страны связаны с Ливией миллиардными контрактами в нефтяной и других отраслях. Несколько дней назад Каддафи публично предложил полностью переориентировать экономическое сотрудничество на Россию, Китай, Индию, Германию и другие страны, возражавшие против применения вооруженной силы против Ливии. Но гора родила мышь – воздержание от голосования. Что это – близорукость, малодушие, предательство?

Последние два десятилетия ни Москва, ни Пекин почти не прибегали к праву вето, предоставленному им Уставом ООН. Я помню только один случай, года два назад, когда США попытались наложить санкции на Мьянму, которая граничит с Китаем и значит для безопасности КНР не меньше, чем Афганистан значил для безопасности СССР. (Именно на этих днях – конечно же, совершенно случайно – под Белгородом разбился самолет из партии, закупленной в России именно этой страной). В целом Совбезу навязана практика принятия решений «консенсусом»: даже воздержание рассматривается Вашингтоном как недружественный акт, чреватый для строптивцев крупными неприятностями, проголосовать же против – прямой путь в «страны-изгои». Максимум, на что решаются и в Москве, и в Пекине в попытках защиты своих интересов, – это карикатура на брест-литовские переговоры: используя противоречия в американо-натовском лагере, по возможности затягивать переговоры и обставлять резолюции поправками и оговорками. Так было и на сей раз.

Перед принятием предыдущей резолюции от 26 февраля Москва и Пекин возражали против экономических санкций в отношении Ливии. Но стоило Вашингтону нажать – и все члены Совбеза консенсусом проголосовали за санкции, удовлетворившись тем, что резолюция не давала права на применение военной силы. Когда инициатива перешла к сторонникам Джамахирии, а мятежники, теряя поддержку в народе (если она у них была) и оказавшись под угрозой полного разгрома даже не армией, а народным ополчением, взмолились своим покровителям о помощи, – из-за закрытых дверей Совбеза и правительственных кабинетов снова пошли «утечки информации», будто Москва не одобряет «закрытия» неба Ливии и применения военной силы. Теперь в Кремле утешают себя тем, что резолюция исключает «любую форму иностранной оккупации в любой части территории Ливии». Нет оснований сомневаться, что там действительно предпочли бы избежать ее, а еще лучше – и «закрытого неба» и санкций. Но «выкручивание рук» привело к вполне ожидаемому результату. Вот мы и видим, в который раз, сочетание маниловщины с бунтом на коленях, робкие попытки умиротворения агрессоров, никого, даже самих Маниловых, не защищающие.

Голосованию в СБ предшествовал визит в Москву вице-президента Байдена, который держал себя как римский проконсул или золотоордынский баскак в покоренной стране. Кремлю явно давали понять, что в случае срыва резолюции Совбеза НАТО обойдется без нее (об этом открыто писала «Нью Йорк таймс» еще недели две назад), и уж тогда будет действовать без всяких ограничений и без консультаций с кем-либо. А чего стоит встреча «проконсула» с представителями российской оппозиции: Байден будто в Тегусигальпе или Порт-о-Пренсе указывал, кто вправе, а кто не вправе баллотироваться в президенты, говорил о пересмотре отношений со всеми «авторитарными режимами», в том числе российским, сулил им события по арабскому сценарию; в ответ Немцов предлагал заменить поправку Джексона-Вэника на ливийский вариант санкций «не против страны, а против лидеров». Видимо, на «лидеров» шантаж подействовал. Или «проконсулу» удалось, в соответствии с римским принципом “Divide et impera”(«Разделяй и властвуй»), подогреть между ними противоречия и сыграть на этом. Но в конечном счете самая важная причина – классовая: Кремлю приходилось выбирать уже не между дружественным ему националистическим режимом и ставленниками Вашингтона, а между контрреволюцией и революцией, между подчинением жесткой империалистической дисциплине и объективно революционным противостоянием всему империалистическому лагерю.

На позиции КНР сказались, видимо, несколько факторов. Тут и нежелание рисковать колоссальными торгово-экономическими связями с США. Тут и опасение противопоставить себя одновременно и НАТО и РФ, что грозит Китаю ситуацией «двух фронтов». Вероятно, подействовал и еще один фактор – катастрофа в Японии, вызывающая, подобно недавней и очень похожей на нее гаитянской, серьезные подозрения в причастности американской системы геофизической войны HAARP. Военное превосходство США и НАТО над всеми потенциальными противниками, и без того огромное, могло таким образом возрасти. В любом случае ослабление Японии уменьшает свободу действий КНР на мировой арене. Призрак Чернобыля нанес сильный удар ядерной энергетике: любая программа ее развития, не сертифицированная «мировым сообществом», становится потенциальным casus belli даже по «чисто экологическим» основаниям. В первые же дни после катастрофы КНДР согласилась вести без всяких условий переговоры о своей ядерной программе, а Венесуэла вообще свернула свою. Все это меняет соотношение сил в мировой политике и экономике в сторону, не лучшую для Пекина, по крайней мере для тех кругов, которые стремятся проводить самостоятельную политику. В Вашингтоне не без оснований надеются на обострение внутренних противоречий в КНР, проявившихся, в частности, в недавних уличных выступлениях последователей «жасминовой революции». Государству приходится наращивать военный бюджет, вносить коррективы в социально-экономическую политику. Соотношение классовых сил в КНР пока не способствует ее активной позиции на международной арене.

Больше всего удручает реакция на происходящее левого фланга политического спектра, в том числе коммунистического движения. Никто, кроме Компартии Греции (я говорю не об отдельных людях и кружках, а о заметных политических силах), не выступил с протестом против готовящейся интервенции. Никто, кроме никарагуанского президента Даниэля Ортеги, не отважился открыто выразить поддержку законному руководителю Ливии. Никто, кроме Фиделя Кастро, не решился вслух напомнить общеизвестные факты и предостеречь от лжи желтых СМИ. Никто, кроме Уго Чавеса и его союзников по АЛБА, не осмелился даже предложить посредничество в мирном урегулировании конфликта. Никто не называет страну, противостоящую агрессии, ее полным именем – Великой Социалистической Народной Ливийской Арабской Джамахирией, тем самым как бы уже признавая победу мятежников. И, что хуже всего, – никаких массовых протестов, даже таких, которые предшествовали вторжению США в Ирак, хотя и не смогли предотвратить его.

Можно было бы если не оправдать, то в какой-то мере объяснить такую картину противоречивостью и неясностью ситуации в Ливии, настороженным отношением к Джамахирии из-за специфики ее идеологии, прошлых конфликтов ее руководства с коммунистами, уступок транснациональному капиталу в последние годы. Но ведь в Ираке всего этого было не меньше, а больше, и обо всем этом – особенно о трагической судьбе арабских коммунистов 60-х – 70-х гг. – никто, в том числе нынешние коммунисты, не вспоминает (я по крайней мере такого не встречал). Никакого содержательного анализа исторического пути Ливии и нынешней ситуации, как правило, не дается – либо вообще молчок, либо повторение буржуазного стереотипа «народ против диктатуры».

Предел оппортунистического развращения – участие КПРФ во встрече Байдена с российской оппозицией. Это – перед лицом наглой агрессии против Ливии, провокационных маневров у берегов КНДР, усиления подрывных действий против Кубы, Венесуэлы, даже Белоруссии, кишиневских заявлений Байдена о «целостности» Молдавии и Грузии, провокационных высказываний госдепартамента о Курилах! При таких условиях любая уважающая себя и страну политическая сила – не говорю уже коммунистическая партия – обязана не только бойкотировать «встречу», но и встретить «высокого гостя» открытыми протестами. В Бразилии такие силы, даже в правящей партии, нашлись. А КПРФ мало того что отмолчалась – и молчит до сих пор – по Ливии и другим острым международным вопросам, но и не побрезговала жаловаться Байдену на фальсификацию выборов. И впрямь: «Вот приедет барин - барин нас рассудит!» Тому только и оставалось по-барски шутить: не думал, мол, не гадал, что придется защищать коммунистов. Рядом с этим бледнеет даже эталон ренегатства – голосование почти всех европейских социал-демократов за военные кредиты в августе 1914 г. Они по крайней мере могли воображать, что национальные интересы выше классовых, а тут не просматривается ни тех, ни других.

Очевидно, не только в правой, но и в левой оппозиции есть желающие заручиться покровительством поборников империалистической «демократизации» в расчете въехать в их троянском коне если не во власть, то хотя бы «в демократию». Или они вообще не верят ни в какое сопротивление и ведут себя «применительно к подлости», просто чтобы уцелеть физически и политически при любых обстоятельствах вплоть до оккупации? В таком случае – напрасно. Именно сейчас установленное оккупантами правительство Ирака в очередной раз репрессирует коммунистов, решивших было в 2003 г., что свержение Саддама даже оккупантами – меньшее из зол. Тех можно если не оправдать, то хотя бы понять: они имели с Саддамом давние кровавые счеты, да и не несли международной ответственности как наследники СССР – стратегического тыла арабского и мирового освободительного движения. А эти?

Видимо, причины такого убожества – в том, что рабочее движение не вышло пока из состояния «класса в себе», над которым закономерно господствуют идеи господствующего класса. Левая же интеллигенция, оторванная от масс, переживает упадок. Так обстоит дело и в мире (исключения, да и то относительные, можно пересчитать по пальцам одной руки), и особенно на «постсоветском пространстве». Отсюда – общее снижение уровня политической культуры, утрата исторических традиций революционного движения, его чести и достоинства, и в первую очередь интернационализма. Возрождать классовое сознание предстоит долго и трудно. Скорее всего, в огне мировой войны с империалистическими агрессорами либо под пятой глобальной диктатуры транснационального капитала. Какие именно испытания готовит нам история – скоро станет ясно. Ждать осталось недолго. http://prometej.info/new/mir/2153-agressia-protiv-livii.html 18.03.2011