Несколько слов по теме

Нынешние события на Украине – естественный, хотя и не неизбежный, этап развития капитализма и соответствующей ему государственности на Украине, как переворот 1993-го года был естественным этапом для капитализма и буржуазной государственности в РФ. Процесс расчленения СССР не обязан остановиться строго на границах союзных республик, сепаратным государствам (и нынешняя РФ, и нынешняя Украина – плоды сепаратных беловежских соглашений) не гарантированы нерушимые границы и устойчивое общественное устройство. Нынешние времена подобны пришедшим на смену советской «античности» темным векам постсоветского средневековья.

Отличие РФ от Украины – в стабильности через укрепление государства, купленное на сырьевые сверхдоходы. В жертву укреплению принесено развитие страны. Государство РФ укрепилось настолько, что для него всякое развитие страны опасно. Принципиальный отказ от развития стал стержнем государственной идеологии РФ. Природный газ оказался «веселящим газом». В политической надстройке это отразилось низведением органов представительной власти до полного ничтожества, а Конституции — до инструкции чиновнику с перечнем тех «прав и свобод», насчет которых гражданам позволено подавать прошения. Общество придавлено «чугунной задницей» бюрократии, которая очень оскорбляется, чувствуя трепыхания под собой.

Однако развитие не остановить, поэтому его опасности не устранимы. Мы не очень хорошо разбираемся в оттенках содержимого выгребной ямы, но не можем, глядя туда, не заметить, что «номенклатурно-олигархический» капитализм даже в ближайшей исторической перспективе — не конкурент капитализму «либерально-демократическому», не конкурент ни в научно-техническом, ни в экономическом, ни в социальном развитии, ни в «происках империализма». То, что проявилось на Украине, копится и в России, параллели между РФ и Украиной очевидны.

В глазах властей РФ свои параллели, для них отождествление Болотной и Майдана столь же обязательно, как для либералов отождествление СССР и Германии 30-х годов. Следует прибавить и потребность нынешней власти РФ в собственном обосновании. За неимением для такого обоснования твердой экономической и социальной почвы в ход идет мифотворчество, посвященное описанию ужасов, от которых власть спасает страну, спасение при этом перемежается зрелищами и игрищами. Чары этой мифологии обаяли и часть левых.

Можно прикинуться 90-процентным простачком и согласиться, что все Майданы и Болотные – это сугубая массовка, проплаченная «госдепом». Однако оставшиеся не охваченными 10 процентов задаются вопросом: какие слои общества привлекают интерес этого всесильного «госдепа», какие противоречия побуждают «госдеп» к игре на них, какие интересы дозрели до открытого выражения настолько, что для «госдепа» есть смысл их «стимульнуть». То, что интересует «госдеп», должно интересовать любую политическую силу. Тема внутренних источников и составных частей — неустранима. «Госдеп» – это вовсе не самое главное неизвестное в политических уравнениях для стран с десятками миллионов граждан.

Нас же касается сходство Украины и России по части слабости левых сил. Слабость украинских левых неотделима от слабости левых в РФ. И сила, и слабость интернациональны. Общегражданские, общедемократические, национальные движения, не дав начало движению классовому, обречены занимать нижнюю ступеньку политической «пищевой цепочки», они идут на корм буржуазным козлам, которых в свою очередь поедают империалистические хищники. Даст ли то, что именуют «русской весной» на Украине, всходы классового самосознания и самоорганизации трудящихся, всходы общей альтернативы родственным друг другу власовскому и бандеровскому флагам?

Буржуазия всегда в той или иной степени томима жаждою фашизма, она не умом, так нутром чует лживость и фальшь своих же «свобод» и «демократий», она готова утолять эту жажду всякими средствами – от «незаконных формирований» до «законной власти». При этом любое из этих средств может преподноситься как спасение от фашизма.

Правда, даже Флоренс Фостер Дженкинс иногда брала правильные ноты – это было побочным продуктом ее творчества. Творчество Кремля, ставшего заложником государствообразующего мифа о крутом кремлевском парне, тоже может приносить побочные плоды. Если беззубый оскал сырьевой империи способен хоть как-то умерить пыл бандеровского террора, то левым не обязательно присоединяться к команде пацифистов на игрищах всероссийской Украиниады.

Впрочем, в команде «патриотов» коммунисты выглядят еще нелепее.

Отчаянные пацифисты и оголтелые патриоты дополняются до укомлектованной троицы страдальцами мучительного «выбора меньшего из зол». Фальшивая альтернатива между меньшим и большим из зол по-своему пленительна. Некоторые левые тоже желают при ней отметиться. Но перед тем, как отметиться, хорошо бы прикинуть, имеет ли этот выбор хоть какое-то значение хотя бы для этого «меньшего», и если имеет, то каково оно. Неплохо также определить, что мы хотим от этого выбора, хотим ли мы поупражняться в роли пикейных жилетов, или хотим принять политическое решение, а также имеем ли достаточно сил, чтобы этот выбор приобрел нужное нам политическое значение. Исторические уроки эффективного выбора имеются. Выбор большевиками «меньшего» Керенского при «большем» Корнилове очень поспособствовал превращению «меньшего» в полное ничто. Пример поближе, но потухлее – для Ельцина «большим» был ГКЧП, «меньшим» — Горбачев, возвращенный из Крыма (!) в жалкой политической роли.

Есть, конечно, еще США и ЕС. Но их готовность и решимость ответить санкциями на «агрессию», таковы, что дожидаться «агрессии» им уже невтерпеж.

Чтобы не впадать в антиисторизм, следует оценивать события мерками сответствующей эпохи. Присоединение Крыма, конечно, может быть сочтено государственной доблестью. Для героического 18-го века, если Россия туда откатилась. Веку нынешнему интереснее самоопределение. Но смысл самоопределению нации придает класс, имеющий силу выступать от имени нации. К тому же сегодня самоопределение Крыма, или то, что так называют, способно сыграть весьма ограниченно определяющую роль в его судьбе. Крым может вернуться к Конституции 1992–го года, но не может вернуться в 1992-й год с тогдашним состоянием Украины. Его широкая автономия в составе Украины обернется долговременной и устойчивой выгодой, или повторит уже испытанную судьбу? Крым, допустим, войдет в РФ. Но будет ли Кремль лелеять возращенный Крым, как, например, возвращенную Чечню, приплачивая за возвращение, или Крыму грозит судьба захудалого субъекта полуфеодальной федерации?

История, география и состав населения Украины могут сделать ее баррикадой между Европой и Россией. Но могут сделать и мостом. Такой роли могла бы соответствовать не расчлененная, возможно, федерализованная Украина. Обычай кремлевской пропаганды всякий исход любых событий объявлять своей победой должен быть нам при таком исходе совершенно безразличен. Всякая же новая граница, проведенная по территории Украины, может стать восточным рубежом НАТО.

Украина не может быть более пророссийской, чем Россия. Смысл всякой «пророссийскости» определяется соотношением политических сил в самой России. «Пророссийский вектор развития» Украины, и не только ее, может быть только левым (большое неудобство для нынешней РФ), и такой полноценный «пророссийский» вектор развития Украина приобретет не раньше, чем этот «вектор» обретет Россия.

http://com-stol.ru/?p=13639#more-13639