"Социальная философия". Часть 13

Михал Васильевич это просто бальзам на душу. Более блестящего лектора не встречал. Всё что вышло скачал себе и переслушиваю частенько... Спасибо большое этому человеку с большой буквы!

КАЗНИТЬ ИЛИ МИЛОВАТЬ? Когда хотят подчеркнуть значение пунктуации, то обычно приводят фразу: «казнить нельзя помиловать», от положения запятой в которой зависит, казнят осужденного или нет. Если запятая будет стоять после слова «казнить», то осужденного казнят. Если же после слова «нельзя» – помилуют. Но судебное делопроизводство не может, понятное дело, полагаться на пунктуацию и ставить жизнь осужденного в зависимость от положения какой-то там запятой в тексте приговора. Нет, суды в своих решениях руководствуются очень обширным и подробным сводом законов, в котором расписан каждый шаг, каждое процессуальное действие, и какое наказание, за какое преступление полагается. Этот свод законов построен на двух основополагающих принципах. Один из таких принципов – принцип презумпции невиновности, который коротко формулируется так: не доказано – не виновен. Реализацией этого принципа является УПК – Уголовно-Процессуальный Кодекс. Второй основополагающий принцип – это принцип адекватности наказания. Он реализуется УК – Уголовным Кодексом, в котором определяются размеры наказания за конкретные виды преступлений. В настоящее время в некоторых странах в основу судебного законодательства положен еще один принцип – принцип неприкосновенности человеческой жизни, что собственно означает отмену смертной казни. И эти страны очень активно добиваются, чтобы этот принцип был принят во всем цивилизованном мире. Они прямо выставляют условие: хотите быть принятыми в цивилизованный мир, – принимайте закон об отмене смертной казни. Именно такое условие выставляется европейскими странами, странам бывшего СССР и, в частности, Украине, как одно из непременных условий вхождения ее в состав объединенной Европы. Недавно Верховный Суд Украины признал применение смертной казни противоречащим Конституции Украины и на этом основании вынес вердикт, что смертная казнь в Украине должна быть отменена. На пресс-конференции по этому поводу какой-то высокий чиновник (к сожалению, не знаю его должности и имени) категорично заявил журналистам, что смертная казнь не является фактором снижения уровня преступности и это есть научно доказанный факт. Правда, этот чиновник не уточнил, какая наука здесь имеется в виду – социология, психология, судебная медицина или какая-то другая? Скорей всего решение об отмене смертной казни было принято именно как выполнение одного из условий интеграции Украины в состав объединенной Европы, а совсем не потому, что без этого решения невозможна эффективная борьба с преступностью. Но как бы там ни было, а решение принято, и мы, как считают умные чиновники, сделали еще один шаг в направлении цивилизованного мира. Только действительно ли это шаг в этом направлении?

Общий гуманный смысл принципа неприкосновенности человеческой жизни понятен, но я хотел бы остановиться на некоторых философских аспектах этого принципа в применении его к судебному делопроизводству.

Сторонники отмены смертной казни обычно концентрируют свои доводы вокруг трех положений.

Первое – жестокость порождает только жестокость. Существует некий предел размера наказания, выше которого наказание теряет смысл и перестает работать как воспитательный и сдерживающий фактор. Наоборот, такое чрезмерное наказание заставляет преступника быть более хитрым, изворотливым и жестоким. В общем, угроза смертной казни убийцу не остановит, говорят они, а напротив, заставит его убивать там, где, в случае отмены смертной казни, он бы этого не делал. А раз так, то смертная казнь только ухудшает положение и, следовательно, ее надо отменить.

Что можно сказать по этому поводу? Во-первых, то, что смертная казнь все-таки останавливает убийцу, раз и навсегда. Сохранение же жизни убийце, оставляет ему шанс выйти по отбытии срока или досрочно за примерное поведение в общество и совершить новое убийство. Что из того, что часть убийц, выйдя на свободу, раскаются и не будут больше совершать убийств? Их прежних жертв этим не воскресить. Уголовная практика убедительно показывает, что среди убийц очень высокий процент рецидивистов. К тому же, если учесть, что в последнее время появилось очень много так называемых «киллеров», профессиональных убийц, совершающих заказные убийства, которые работают обычно под прикрытием очень мощных преступных организаций, имеющих деньги для подкупа, смягчения наказания и досрочного освобождения из тюрем своих подопечных, то становится понятным, что в данном случае принцип неприкосновенности человеческой жизни работает на киллеров, следовательно, на преступный мир, и против их жертв, следовательно, против общества, против законопослушных граждан.

Второе, чем аргументируют необходимость отмены смертной казни, это возможность судебной ошибки. Или по злому умыслу, или по халатности, или по случайному стечению обстоятельств за убийство может быть осужден невиновный. Если ему будет сохранена жизнь, то возможно, рано или поздно, ошибка или произвол откроются, и справедливость будет восстановлена. Если же он будет казнен, то ошибка будет непоправимой. Следовательно, смертную казнь нужно отменить и заменить ее пожизненным заключением.

Действительно, известны случаи осуждения и казни невиновных. Достоверную информацию по этому поводу получить сложно, но то, что такие факты в судебной практике имели место, в этом сомневаться не приходится. Конечно, недопустимо, чтобы на смерть посылался невиновный. Двух мнений по этому вопросу быть не может. В этом случае нарушается принцип презумпции невиновности, о котором говорилось выше. Допустившие это, в случае злого умысла, должны нести уголовную ответственность в полной мере, невзирая на лица и мундиры. Правоохранительные и судебные органы - это неотделимая часть общества. В здоровом обществе, экономически и социально благополучном, они не могут быть преступными и коррумпированными. В таком обществе, конечно, сохраняется возможность судебной ошибки. Но здесь она обусловлена философской проблемой взаимодействия субъекта и объекта. Представления человека принципиально субъективны и никогда полностью не адекватны реальности, т.е. объекту, и в этом случае судебная ошибка подпадает под понятие несчастного случая, поскольку исключен злой умысел. А несчастные случаи, к сожалению, происходили, и будут происходить всегда, так как человек принципиально, в силу субъективности, не может учесть всего многообразия влияющих факторов.

Другое дело неблагополучное общество. Здесь правоохранительные и судебные органы, как часть самого общества, поражены всеми язвами и пороками, которыми поражено общество. В этом случае говорить о судебной ошибке нет смысла, поскольку ее мизерный процент многократно перекрывается должностным преступлением. Если преступно само государство, о соблюдении каких принципов вообще можно говорить?

Третье положение, с позиций которого выступают за отмену смертной казни, – это возведение человеческой жизни в ранг абсолютной ценности, откуда следует требование законодательного оформления ее неприкосновенности со стороны государства. Это положение, применительно к проблеме отмены смертной казни, можно сформулировать в виде следующего силлогизма: - жизнь человека неприкосновенна; - убийца – человек; - жизнь убийцы неприкосновенна. Но здесь сразу возникает вопрос: а разве жертва убийцы не человек и, следовательно, его жизнь не является такой же неприкосновенной? Получается, что убийца и его жертва находятся в неравном положении по отношению к этому самому принципу. Примененный к уголовной ответственности за убийство, он оказывается принципом неприкосновенности жизни убийцы, а не человека вообще, так как он начинает действовать после факта совершения убийства. Факт убийства – есть свидетельство того, что общество не смогло обеспечить неприкосновенность жизни жертвы, а, следовательно, соблюдение по отношению к убитому принципа неприкосновенности человеческой жизни. И в то же время, факт убийства означает, что общество берет на себя гарантии неприкосновенности жизни убийцы.

Но принцип неприкосновенности человеческой жизни – это основополагающий принцип и так просто от него не отмахнешься. Не вызывает сомнения, что он должен лежать в основе конституций всех стран без исключения. Как же с этим может согласовываться применение смертной казни?

Может быть, вторая посылка в вышеприведенном силлогизме неверна? И убийца уже не является человеком, поскольку актом сознательного убийства другого человека он выводит себя за пределы человеческой популяции? И, следовательно, жизнь его уже не должна охраняться принципом неприкосновенности? Убийца представляет для общества опасность большую, чем, скажем, бешеная собака. Но если жизнь бешеной собаки не является неприкосновенной для государства, то почему жизнь бешеной человеческой особи, которая уже не является человеком, должна признаваться таковой?

И еще одно замечание. Если мы признаем умышленного убийцу человеком, то, гарантируя в соответствии с принципом неприкосновенности сохранение его жизни, мы тем самым признаем его право на убийство. И вообще, из признания убийцы человеком, неизбежно вытекает право на убийство для всех людей без исключения.

Уголовное и судебное законодательство это не догма и не библия, данная человеку свыше в акте божественного откровения. Это инструментарий, предназначенный для создания и поддержания цивилизованного правопорядка в обществе. Поэтому оно должно строится с учетом реальной обстановки в государстве и базироваться на разумном сочетании принципов презумпции невиновности и адекватности наказания. Адекватность наказания не означает раз и навсегда установленные нормы наказания за определенные виды преступлений. Адекватность наказания означает меру наказания, установленную исходя из конкретной сложившейся социально-политической и криминогенной ситуации в государстве, которая максимально снижает уровень преступности по данному виду преступления. Принцип адекватности наказания закономерно вытекает из формулы, выработанной человечеством на долгом пути своего исторического развития: не делай другому того, чего не желаешь себе.

Обычно в этой формуле видят только первый план. Действительно, никто не хочет себе зла и поэтому не должен делать зла и другому. Но у нее есть и второй, скрытый план. Он станет яснее, если сформулировать ее в несколько другой редакции: поступай по отношению к другому так, как хочешь, чтобы он поступал по отношению к тебе. Здесь принцип адекватности выходит на первый план. Своим отношением к другим ты формируешь их отношение к себе. Ты получаешь, что даешь. И если ты хочешь, чтобы кто-то относился к тебе хорошо, то сам относись к нему хорошо. И ты не вправе ждать хорошего к себе отношения от того, к кому плохо относишься.

Но в применении к убийству принцип адекватности приобретает несколько другой оборот. Убийца, убивая свою жертву, тем самым устраняет возможные адекватные действия в отношении себя с ее стороны. Именно поэтому существовал в некоторых странах такой обычай, как кровная месть. Адекватно ответить убийце должны были ближайшие родственники убитого, поскольку убитый уже не мог этого сделать.

Конечно, возврат к обычаю кровной мести недопустим. Но то, что функцию восстановления адекватности вместо родственников убитого взяло на себя государство, совершенно не означает права государства нарушать эту адекватность. Убийца должен знать, что, убивая другого, он убивает и себя. Разговор здесь идет об общих принципах. Понятно, что применение принципа адекватности наказания к уголовному и судебному делопроизводству порождает массу вопросов, неясностей и противоречий. Действительно, считать или не считать убийцей человека, убившего другого человека случайно? Или в пределах необходимой обороны? Или даже с превышением этих пределов?

Во всех этих случаях нужно очень внимательно разбираться. Для этого и существует Уголовный Кодекс. Однако всегда будут случаи, не укладывающиеся в логические схемы законов и статей. И здесь нет другого пути, кроме формального следования букве закона. А дело законодателей разрабатывать законы и постоянно корректировать их, максимально приближая к принципу адекватности, исходя из конкретных сложившихся условий в данном государстве. Коррупция, мафия, воровство, бандитизм – это все болезни общества и государства. Причины этих болезней коренятся в экономике. Конечно, для изменения экономической ситуации к лучшему необходимо очень много слагаемых, но без эффективной, бескомпромиссной и жесткой борьбы с организованной преступностью это сделать значительно труднее, если вообще возможно.

В медицине, как известно, кроме терапии есть еще и хирургия. И часто жизнь человека может спасти только операция. Государство – это тоже организм. Оно, как и человек рождается, развивается, болеет и умирает. И для того, чтобы оно было процветающим и здоровым, о нем нужно заботиться и при необходимости лечить. И если для лечения необходима хирургическая операция, то не делать ее – значит переводить болезнь в хроническую форму и обрекать государство на дальнейшую стагнацию и возможную гибель. Поэтому, по моему мнению, вполне оправдана отмена смертной казни в экономически благополучных странах, где убийства носят случайный характер, и вызывает сомнение целесообразность ее отмены там, где государство встало на путь борьбы с коррупцией, с мафией и разгулом преступности. И в заключение без комментариев выдержка из «Закона Божьего». В разделе, где идет разъяснение шестой заповеди – «не убий», на странице 581 сказано: «Смертная казнь преступника относится также к общественному виду зла и есть великое зло, но допустима в исключительных случаях, когда является единственным, по справедливости, средством остановить многочисленные убийства и преступления. Но за правосудие произведенной казни отвечают, со всей строгостью пред Богом совершившие эту казнь правители. Смертная казнь для закостенелого преступника часто бывает единственным средством для покаяния. А без воли Божьей и волос с головы человека не упадет».

Марковиченко Вячеслав Леонидович