Белоруссия – за 10 дней до президентских выборов

До президентских выборов в Белоруссии осталось чуть больше недели. Действующему президенту Александру Лукашенко будут противостоять девять оппозиционных кандидатов, ни в чем между собой не согласных, кроме одного – намерения устроить 19 декабря свой минский «майдан». И этот «майдан» прямо и кос­венно поддерживается российскими властями. Выступления ТВ, президента Медведева и приближенных к нему лиц не оставляют в этом никаких сомнений. В такой обстановке 6–7 декабря этого года в Минске прошло четвертое Всебелорусское народное собрание.

Привычка – вторая натура. Мы все настолько уже привыкли к «россиянским» реалиям, что, честно говоря, не бывай я никогда в Белоруссии, то ни за что бы не поверил ни единому слову, произнесенному Лукашенко на этом собрании. Уж больно оно внешне напоминало «застойный» съезд КПСС. Но только внешне.

Я бывал в Белоруссии в самые разные времена и видел, как меняется ситуация. Впервые я был в Минске в 1993 году – через пол­тора года после Беловежского сговора. В стране существовало фактическое двоевластие. Главой законодательной власти и всего государства был один из беловежских заговорщиков – либерал Шушкевич, а исполнительную власть возглавлял бывший советский «крепкий хозяйственник» Кебич. О Лукашенко же было тогда известно только то, что это молодой харизматичный глава комиссии Верховного Совета Белоруссии по борьбе с коррупцией. (И вскоре, в январе 1994 года, благодаря усилиям Лукашенко, Шушкевич был отстранен от поста председателя ВС). Это был канун первых белорусских президентских выборов, в которых основными претендентами считались Шушкевич и Кебич. Но победил Лукашенко. Мне представляется, что он прошел именно сквозь эту щель между отмороженными либералами и «крепкими хозяйственниками». Народ увидел в нем «тре­тью силу» и не ошибся в выборе. Это единственный белорусский урок, усвоенный российскими властями, и «щель» была срочно заделана на президентских выборах 1996 года. На роль «третьей силы» был приглашен натуральный оборотень – ныне покойный генерал Лебедь. Второй мой визит в составе посреднической делегации КПРФ пришелся на 1996 год – на самый острый момент конфликта президента Лукашенко с руководством Верховного Совета РБ по поводу проведения конституционного референдума. Референдум состоялся без танков. Еще я побывал в Белоруссии в 2006, 2009 и 2010 годах. То есть две последние поездки пришлись на моменты пика мирового кризиса и трудного выхода из него, усугубленного антибелорусской политикой российского руководства. В общем, у Белоруссии практически не было спокойных лет. И все же каждый раз я видел все новые и новые плоды созидательного труда белорусского народа и исключительно взвешенной, точной, всякий раз соответствующей специфике момента, политики белорусского президента.

Символом неуклонного поступательного движения Белоруссии стало здание на Октябрьской площади Минска, где прошло Всебелорусское собрание, похожее на Кремлевский дворец съездов. За одним исключением. Если КДС был построен в 1961 году, то строительство минского Палаца Рэспублiкi (Дворца Республики), начатое в 1985 году и брошенное в начале 90-х, было возобновлено по указу Лукашенко в 1995 году. Уже в 1997 году Дворец Республики начал работу, в 2001-м полностью сдан в эксплуатацию. Заметьте, что это были годы, весьма далекие от благополучия.

И другой символ. Концерт для делегатов собрания состоялся на «Минск-Арене», одной из крупнейших концертно-спортивных площадок мира, где пройдет чемпионат мира по хоккею-2014. Арена образует единый комплекс с крытыми конькобежным стадионом и велодромом. Указ президента о создании комплекса вышел в 2005 году, строительство началось в 2006 году, в 2009 году уже прошел чемпионат Европы по велогонкам, а в январе этого года комплекс был полностью введен в эксплуатацию.

Белоруссия в 15 раз меньше России по населению и в 17,5 раза – по ВВП. То есть в пересчете на российские масштабы два минских дворца эквивалентны 30–35 аналогичным сооружениям, которые в России только еще предстоит построить к олимпиаде и футбольному чемпионату, да и то в два раза меньше. То есть белорусы уже сделали в два раза больше того, чем собираются сделать «россияне». При этом Путин просит Абрамовича раскошелиться на один стадион, а белорусы раскошелились сами. Потому что в Белоруссии нет Абрамовичей с их яхтами, футбольными клубами и дворцами. Нет хищников, сжирающих прибавочную стоимость.

Поэтому и дворцы у белорусов – народные. И тратят они прибавочную стоимость не только на дворцы. Как доложил Лукашенко, в текущую пятилетку в экономику вложено 72миллиарда долларов, тогда как в прошлое пятилетие было вложено 20 миллиардов. Естественно, не все гладко. Президент честно признал, что не выполнены обязательства по росту ВВП. Вместо запланированных 45–50% он вырос на немногим более 40%. Не достигнут запланированной уровень сельхозпродукции. Не удалось снизить отрицательное сальдо внешней торговли. Тому есть объективные причины: мировой экономический кризис, ударивший по экспорту, засуха этого года и резкое повышение цен на энергоносители – за пять лет цена на природный газ выросла в 4 раза и на нефть в 2 раза.

Но причины не только в этом. По идее Лукашенко, дальнейшее движение вперед невозможно, если придерживаться только нынешней модели экономики. Белоруссия была «сборочным цехом» Советского Союза. И во многом осталась им до сих пор, благодаря нечеловеческим усилиям политического руководства по сохранению и восстановлению прежних кооперационных связей с Россией и другими постсоветскими странами. Цитирую президента: «Мы, вы это помните, шли вперед, сжимая зубы, затягивая пояса, мы знали, что у нас другой экономики нет. И нам 5–10, а может, и 15 лет придется жить на этой экономике. Вот в чем причина, а не потому, что «Лукашенко держится за все советское». Я держался за людей, потому что им надо было жить и зарабатывать».

Но Россия становится все более ненадежным экономическим партнером. Ее правящую олигархию интересуют лишь перспективы захвата за бесценок самых лакомых предприятий белорусской промышленности и аграрного комплекса. «Прошло полтора десятка лет, – сказал Лукашенко. – И кризис показал, что мы создали экономику, которая более или менее держит государство и людей. Она способна удержаться. А как быть дальше? Опять надеяться на эту экономику? Нет». Теперь другая задача – создавать новые высокотехнологичные предприятия, завязанные на соб­ственные ресурсы и сырье. Создавать экономику безопасности. «А безопасность в том, если у нас будет свое сырье».

Лукашенко рассказал: если и дальше работать на российской нефти, то Белоруссия окажется не просто в тупике, а в яме. Поэтому и начали по миру искать нефть. И нашли – 10 млн тонн в год самой качественной венесуэльской нефти, эквивалентной 13 млн тонн российской нефти. Это половина потребности. И если в начале года белорусские нефтеперерабатывающие заводы буксовали, то сегодня они вышли на 100-процентную загрузку. «Я думаю, – подытожил Лукашенко, – что это наука всем, кто пытается с позиций силы разговаривать с Беларусью. В мире есть все. И все можно купить. И по нормальной цене. Только надо шевелиться». Отсюда и идея «равноприближенности» Белоруссии и к Востоку и к Западу. И к Евросоюзу и к России, и к Китаю и к США: «бесхозной, грубо говоря, Беларусь же не останется. Это слишком, извините меня, лакомый кусок и для Евросоюза, и для Америки, и для других. Она не останется белым пятном. Это центр, это душа, это сердце Европы, оно не будет просто каким-то «банановым» государством. Обязательно кто-то придет, обязательно кто-то предложит помощь и поддержку».

Лукашенко – тонкий дипломат, но в данном случае он выразился совсем не дипломатично. А что поделаешь, если главный твой союзник предает тебя на каждом шагу? Но и это не самое главное. Главное в докладе Лукашенко – идея полной экономической самодостаточности: своя сырьевая и технологическая база при экспортной ориентации экономики. Таких стран в Европе нет. Любая из них, не исключая даже объединенную Германию, является государством «частичной экономики». Потянет ли Белоруссия такую задачу? В мире среди небольших стран такова Северная Корея, но ее экономика не ориентирована на внешний рынок. Если получится, то это будет величайшим достижением, равного которому в мире нет аналогов.

Для реализации подобного дерзкого проекта требуются огромные ресурсы. Их можно добыть только двумя путями: путем внешних заимствований и путем продажи части госимущества. Оба пути предусмотрены. Сегодня многие западные предприятия в тяжелом положении – «они продают эти станки и технологии дешевле, чем было. А у нас не хватает денег, мы готовы бы купить, но не хватает денег. Вот поэтому я заимствовал, заимствовал и заимствовал. Я просил деньги и у России. Я прошу у китайцев. И спасибо, что они дают. Не на проедание, а на то, чтобы купить новые технологии и новые производства построить, которые будут смотреть в новый век».

Второй путь: акционирование государственных предприятий и продажа части их акций иностранным инвесторам. «Мы готовы к приватизации, – сказал Лукашенко, – но на выгодных для страны условиях. Подход такой: там, где инвестор обещает быть более эффективным, чем государство, целесообразна приватизация. Но за деньги. И за деньги немалые. Потому что в те предприятия, на которые сегодня претендуют так называемые иностранные инвесторы, в эти предприятия мы вложили немало. Это градообразующие, это очень дорогие предприятия. И если бы они были в Германии, то их бы быстренько оценили в десятки миллиардов евро, а у нас хотят взять бесплатно. Это не Лукашенко предприятия, эти предприятия принадлежат народу. И если будут соблюдены условия, то милости просим, участвуйте. Но эти предприятия должны работать еще лучше, чем сегодня. Если так – приходите. Ну неужели я непопулярно объяснил, что такое приватизация? На этих условиях – пожалуйста, хоть завтра садимся и обсуждаем. Такую приватизацию народ поддержит».

Из этих слов явствует разница белорусского и российского подходов к частным (зарубежным или отечественным, без разницы) инвестициям в экономику. В последнем своем Послании российский президент Медведев еще раз подтвердил, что всю госсобственность нужно распродать, что для него частная собственность – догма, вопрос принципа. А для Лукашенко – это всего лишь вопрос целесообразности. И вовсе не факт, что белорусы немедленно бросятся отдавать общенародное достояние в частные руки даже за большие деньги. Путин в свое время предъявил олигархам политический ультиматум: не лезьте в политику, делитесь с чиновниками и будете купаться в золоте, а кто не согласен – того посадим. Лукашенко предъявил бизнесу экономический ультиматум: трудитесь и делитесь, но не с чиновниками, а с народом. А кто не согласен – тому… просто акций не продадим. Более крутых мер не обещается, поскольку олигархов в Белоруссии нет. Но вернемся к предстоящим выборам. То, что Лукашенко победит на них, – очевидно. И столь же очевидно, что белорусская «оранжевая» оппозиция попытается устроить многодневный «майдан». Поддержит ли его Кремль? Если поддержит, то еще раз продемонстрирует, чьи классовые интересы он выражает. В последние дни накал антибелорусской истерии вроде бы чуть-чуть спал. Неужто боятся, что российский народ их не поймет?

Александр ФРОЛОВ
"Советская Россия"